«Вымирание бизнес-школ прогнозируется каждые пять лет»

IE University – небольшой мадридский университет с 8500 студентами. Основан университет грандом Испании, десятым маркизом Романы Диего Альказаром Сильвелой. В вузовских рэнкингах Испании IE University всего лишь в шестом десятке, но университетская школа бизнеса IE Business School известна во всем мире. Много лет она находилась в тройке лучших европейских и десятке лучших мировых школ. Но в 2018 г. произошла неприятность технического толка: при обновлении CRM-системы были утрачены или испорчены контактные данные выпускников, из-за этого IE Business School в 2018 г. вовсе не попала в глобальный рэнкинг МВА-программ Financial Times, а в 2020 г. заняла в нем лишь 52-е место. Опросы выпускников через три года после завершения учебы – основа для рэнкингов, а опрашивать было некого.

Особенности школы – развитые онлайновые МВА-программы, а также приверженность устойчивому развитию. По версии Financial Times, школа на 2-м месте после Warwick Business School по МВА-программам и на 4-м – по деятельности в сфере устойчивого развития после IESE Business School, школы бизнеса Дардена и Alliance Manchester Business School. IE Business School, например, принимает студентов из бедных стран Африки и Азии, тем, кто не может позволить себе оплачивать обучение, платит стипендии.

И эти особенности очень помогли в пандемию, когда вузы и бизнес-школы с немалыми трудностями переходили на дистанционное обучение, а набор студентов на 2020/21 г. просел. Президент IE University Сантьяго Инигез рассказал, как изменился учебный процесс и почему бизнес-школы не умрут никогда.

– Мы планируем вернуться к обучению в обычном формате и сделали все, чтобы соблюсти необходимые санитарные протоколы. Мы приняли соответствующие меры в кампусе и адаптировали программы к новой методологии, которую назвали liquid learning, или гибкое обучение. Таким образом, мы надеемся быть готовыми к новому всплеску пандемии, если вдруг он последует.

– Пандемия стала метеоритом, который упал в университетский мир и разом ускорил все изменения в образовательном процессе. Университеты и бизнес-школы, чтобы выжить, должны лучше ориентироваться на реальные запросы клиентов-работодателей, потребности студентов и топ-менеджеров, которых они обучают, должны использовать новые технологии и те преимущества, которые дает персонализация. Вузы, которые не сумеют приспособиться, обречены.

Многие крупные университеты – как неповоротливые танкеры в море. Им трудно совершать мелкие, но важные маневры. Они должны оглядываться на свое правление и преодолевать сопротивление преподавательского состава и выпускников. А наше правление в хорошем смысле авантюрное, готовое на эксперименты, потому мы гораздо маневреннее и прицельнее. Как говорил Чарльз Дарвин, выживают не самые сильные или самые умные, а те, кто лучше умеет адаптироваться.

– Когда объявили чрезвычайную ситуацию в Испании, мы моментально перешли на онлайн-формат и на стриминг. Надо сказать, что в Штатах и Европе бизнес-школам и университетам понадобилось больше времени, чтобы адаптироваться. А мы вынуждены были (и сумели) это сделать за одну ночь. Хотя элементы гибкого обучения уже раньше были внедрены в программах Global MBA. Сейчас мы продолжаем обучать всех сотрудников и весь профессорский состав, чтобы в сентябре полностью перейти на liquid education. Это сложная задача для нас, во многом новый опыт.

Liquid education – очень богатая методология, в которой преподавательский состав комбинирует различные способы обучения. С одной стороны, они учат в традиционном формате face-to-face, идет live-обучение в классе, аудиториях плюс стриминг, плюс к этому специально разработаны многофункциональные и эффективные платформы. Чтобы вы не думали, что у нас живая голова просто говорит на экране и в этом заключается онлайн-обучение. Это очень сложное программное обеспечение, разнообразные инструменты, воспроизводящие живые сессии, живое общение со студентами, в том числе и асинхронные методы: чаты, которые длятся неделю. Обучение фокусируется не только на одной какой-то части, а растягивается на протяжении недели и дает возможность всем студентам принять участие и внести свой вклад. И третий элемент – обширный спектр различных инструментов для самообучения и самооценки, туда включаются симуляция, интерактивный формат, специально нами придуманные форматы. И получается, что у нас не просто обычный онлайн, а очень разнообразное портфолио из различных обучающих программ, инструментов и методик.

– У нас есть большой зал – wow-комната – с экранами, интернет-платформы и технологии. Мы сами их разработкой не занимались – работаем с Zoom, Apple, Microsoft, чтобы адаптировать видеоконференции и дистанционные инструменты.

Цифры вложений сами по себе не очень впечатляют. Например, расходы на обучение нашего преподавательского состава, а это краеугольная вещь, не превышают 500 000 евро. У нас туда включены курсы для самоподготовки преподавательского состава и так называемая команда поддержки. Мы их называем «черный пояс», как в карате. Это наиболее опытные преподаватели, которые помогают коллегам, у которых есть проблемы с гибким обучением. Расходы на контент на текущий год не превысят 1,2 млн евро.

У Гарвардской школы бизнеса, например, затраты на визуальные материалы составляют $40 млн, а у нас – 2 млн евро, не больше. Все это потому, что мы очень часто вступаем в партнерства. Например, для wow-комнаты, которая вся состоит из экранов, мы привлекли Telefonica в качестве партнера. Для создания контента привлекаем спонсоров. То же самое было с Inditex или с Delake, которая делает симуляции. То есть мы ведем бизнес и тратим деньги очень разумно и экономно. И на переход на гибкое обучение у нас уйдут не сотни миллионов долларов, а 2,5 млн евро в краткосрочной перспективе.

– Если сравнивать традиционное обучение – очное, лицом к лицу – с сессиями в Zoom, конечно, сравнение не в пользу онлайн-обучения. Но liquid learning намного шире и богаче сессий в Zoom. Позвольте привести пример. Многие люди, никогда не пробовавшие черную икру, даже не хотят и пробовать. Их можно понять. Им не нравится, как выглядит эта икра, а еще им говорят, что это рыбьи яйца, зачем их пробовать? Но если вы все-таки попробовали икру, особенно белужью, вы поймете, что это того стоило. То же самое с liquid learning. Чтобы судить, понравилось или не понравилось, нужно вначале попробовать. Мы проводили внутренний опрос об удовлетворенности традиционными видами обучения и liquid learning. Опрос проводился среди студентов и преподавателей Global MBA, где гибкое обучение уже было внедрено. И удовлетворенность последним оказалась гораздо выше.

– Даже если будет спад в программах MBA, мы рассчитываем компенсировать его за счет других программ. В худшем случае произойдет 10%-ное падение доходов от программ MBA, но мы надеемся компенсировать его за счет бакалавриата. Стоимость обучения на бакалавриате в целом ниже, но суммарный доход больше из-за четырехлетнего учебного цикла.

Сейчас гораздо больше студентов не смогут финансировать свое обучение. Потому мы запустили специальный стипендиальный фонд помощи тем, кто не сможет позволить себе обучение в этом году. С одной стороны, это расходы, с другой – у нас развивается хорошее партнерство со спонсорами. Они помогают студентам, которые не смогут себе позволить оплачивать учебу из-за надвигающегося финансового кризиса.

На случай наихудшего сценария развития событий мы урезали бюджет. Например, у нас в Мадриде есть помещения, часть которых использовалась только для офисов. Но мы собираемся перевести в них учебные классы. У нас также есть определенные накопления, чтобы продолжать даже в более тяжелых экономических условиях работать и платить зарплаты.

– 50 млн евро. Это сумма на этот год и последующие три года. Мы также параллельно запускаем фандрайзинговую кампанию, направленную на сообщество выпускников и прочих наших стейкхолдеров, корпоративных партнеров.

– Количество заявок на программы бакалавриата выросло. Это подтверждает, что наша модель международная и привлекает студентов не только из Европы, но и из Америки и Азии. И у нас получился показатель мобильности международных студентов 25% (доля студентов, которые работали в разных странах либо до получения МВА, либо во время учебы, либо в течение трех лет после завершения учебы. – «Ведомости»). Это нормальный показатель для обычного времени.

Если посмотрим на уровень master degree (и я говорю именно о бизнес-школе), показатели очень зависят от конкретного направления.

Мы видим снижение заявок на MBA, но это лучше того, что происходит сейчас в других бизнес-школах. В фултайм-программе MBA снижение составляет 5–10% по количеству студентов. А по другим master-программам – например, по финансам – выросло количество заявок. Так что в программе финансов и финансовых сервисов мы можем увеличить количество участников. И в целом получатся результаты примерно те же, что и в прошлом году. В Executive MBA и online MBA показатели зависят от типа программы. Мы наблюдаем рост заявок на Global MBA. Это смешанные программы: онлайн и офлайн. Число заявок выросло на 15% в среднем по этим направлениям. В Executive MBA показатели примерно те же, что и до пандемии. Но в Executive MBA люди решают в самый последний момент, будут ли они подавать заявку. Из-за сложностей, связанных с ограниченной международной мобильностью, неопределенности с рынком труда многие люди ждут до самого последнего момента, чтобы понять, что делать дальше. У нас два разных набора, на сентябрьские и январские программы. Все будет зависеть от дальнейших событий.

– Снижение спроса на обучение топ-менеджеров – характерный признак приближающегося кризиса. Компании начинают урезать бюджет, и это происходит резко и быстро. Чтобы компенсировать падение, мы пытаемся запустить дополнительные комбинированные онлайн-программы, в которых сочетаем обучение в кампусе с онлайн-обучением. Онлайн-обучение наиболее востребовано, и мы все прекрасно понимаем, что топ-менеджеры не любят приезжать в кампус и учиться прямо за партой. Причем комбинированные программы запускаем как самостоятельно, так и в партнерстве, например с газетой Financial Times, когда речь идет об адаптированных программах, ориентированных на определенных клиентов.

Мы проводим онлайн – ярмарки труда, на последнюю явились представители более 100 компаний, которые проводили интервью с потенциальными работниками из наших выпускников. Хотя обычный рекрутинг сократился, особенно от консалтинговых компаний, многие компании, напротив, даже стали активнее. К примеру, сейчас у нас главный клиент – Amazon, очень многие наши выпускники уходят работать в Amazon. И фармацевтические компании очень активны. Мы продолжаем поддерживать корпоративные соглашения с нашими спонсорами. Например, мы проводим программу МВА для нефтяной компании Aramco, а также запустили новую программу магистратуры по управлению данными для ее высокопоставленных менеджеров.

– У нас есть программы с Financial Times, РЖД, Сбербанком. Мы ведем переговоры о расширении сотрудничества с Высшей школой экономики. Обмен студентами мы уже проводим. Есть возможности для сотрудничества и с другими школами, например со «Сколково». Я лично дружу с Рубеном Варданяном, мы приглашали его приехать в Мадрид на конференцию как раз в тот момент, когда разразилась пандемия и чрезвычайное положение.

– Корпоративных университетов становится все больше, но в основном у них нет своих преподавателей. Они полагаются на преподавателей из бизнес-школ.

– Компании-работодатели могут напрямую выйти на наших преподавателей. Но большинство преподавателей остаются. Иногда их нанимают на время. Если честно, жизнь корпоративных университетов нестабильна. Они зависят от бюджета компании.

Мы с корпоративным университетом компании Telefonica близко сотрудничаем, готовим программу совместно с их отделом кадров. Мы не знаем настолько хорошо, что нужно компаниям и какая у них стратегия. Но корпоративные университеты не умеют разрабатывать программы. Я вижу это скорее как сотрудничество, а не конкуренцию.

Сейчас компаниям приходится резко сокращать расходы, а корпоративные университеты – детища очень дорогостоящие, их приходится сокращать в первую очередь. Но компаниям все равно нужно воспитывать таланты, чтобы привлекать молодое поколение талантливых сотрудников. Поэтому многие обращаются в бизнес-школы, чтобы создавать своего рода альянсы, консорциумы или союзы. Программа получается лучше по качеству и дешевле, чем в корпоративном университете.

Для Telefonica мы сейчас взяли на себя ту программу, которая раньше осуществлялась в корпоративном университете. Некоторые компании сейчас в связи с кризисом урезали финансирование собственных корпоративных университетов и приходят к нам, чтобы мы вели эти программы для них. У нас для этого есть все мощности и гораздо больше возможностей для гибридного и более гибкого обучения. Если говорить о Telefonica, то их работникам или топ-менеджерам из Латинской Америки гораздо проще приехать в Мадрид, чем потом из Мадрида добираться еще в Барселону. Мы ведем переговоры с двумя лидирующими консалтинговыми компаниями, возможно, для них мы будем делать то же самое. Для таких школ, как мы, появились хорошие возможности.

– Изначально план был открыть новый кампус следующей осенью, а сейчас сроки сдвигаются на позднюю весну, лето либо осень 2022 г. в зависимости от ситуации. Но отложенное финансирование строительства позволило сделать инвестиции в платформы для liquid education.

– Пандемия не сильно повлияла на наше портфолио. Но некоторые отраслевые программы стали популярнее. Например, очень популярной стала программа магистратуры в сфере недвижимости. Из-за развития онлайновых платформ сейчас пользуются большим спросом программы, связанные с технологиями. И вообще цифровые навыки в будущем станут совершенно необходимыми всем менеджерам.

Речь идет не о сокращении программ, а об изменении контента. Я преподаю стратегию в университете. И заключительная работа, которую я дал студенческим командам, – проанализировать шансы крупнейших фармацевтических компаний, кто быстрее получит вакцину. И какие стратегии нужны, чтобы первыми добиться вакцины. Купить мелкую инновационную компанию или стартап? Объединить усилия с университетами, чтобы усилить исследовательскую базу? Пойти на слияние с другой крупной фармацевтической компанией?

Мы переключились в нашем контенте на те индустрии, на которых сосредоточено наибольшее внимание или которые сейчас находятся на пике. Точно так же мы в свое время делали и с Amazon, и с Airbnb. Например, Airbnb была в числе тех, кто больше всего пострадал от пандемии. Я говорил с ними, обсуждал стратегию, вопрос тот же: что с ними произойдет. Мы изучаем стратегию, финансирование, действия компании. Вопрос в том, как по-новому управлять бизнесом в постковидном мире.

– Работодателям нужно все больше технических специалистов. Возьмите любую компанию. В дальнейшем ей понадобится и интернет вещей, и аналитика данных, и искусственный интеллект, и т. д. И эти потребности надо удовлетворять. Но вы правы: конкуренция растет. Бизнес-школы развивают преподавание компьютерных наук, а в технических школах все больше преподают бизнес.

– Конечно, мы это все вводим. Мы возвращаемся еще и к темам, которые всегда актуальны, например устойчивому развитию и целям устойчивого развития, утвержденным ООН. У нас нет отдельного курса, посвященного устойчивому развитию. Но эта тема вплетена во все курсы: и с точки зрения финансов, и с точки зрения маркетинга, и с точки зрения стратегии. Это своего рода основа, на которой базируются все предметы. К примеру, кто такой этичный менеджер? Он не только эффективно решает финансовые проблемы – он должен уметь с акционерами выстраивать честные и прозрачные отношения. Чтобы быть эффективным, человек должен придерживаться принципов устойчивого развития. В программах MBA, например, мы приводим много кейсов, посвященных решению задач устойчивого развития. Например, на занятиях мы рассматривали такие компании, как Apple и Huawei. Мы обсуждали, кто выиграет гонку за 5G. Или мы говорили про торговые войны между Китаем и США. Можно ли их преодолеть или избежать? Или проблемы, связанные с окружающей средой, с равноправием. Возьмем, например, смерть Джорджа Флойда, всколыхнувшую обсуждения расизма и дискриминации по всему миру. И мы приносим эти кейсы в аудиторию каждый день и вызываем студентов на дискуссию.

– Популярность традиционного MBA снижается, но программы MBA постоянно развиваются, количество бизнес-школ по всему миру постоянно увеличивается. Например, в Китае, в странах Африки, во многих других развивающихся странах. Число корпоративных участников MBA тоже увеличивается. Вымирание бизнес-школ прогнозируется каждые пять лет. Но менеджмент никуда не девается, значит, и обучение управлению тоже продолжает жить.